15.11.2017 12:23

Каждый человек может написать неповторимую книгу – книгу своей жизни. Не знаю, кто это сказал, но чувствую в себе потребность рассказать о тех 25 годах службы в милиции, что связаны у меня с Угличским районным отделом внутренних дел и его сотрудниками.

Придя под Новый 1984 год из армии, я по собственной воле оказался в кабинете замполита милиции Александра Алексеевича Журина на улице Первомайской, 8. А 20 февраля вышел на службу дежурным пульта вневедомственной охраны. Работа несложная – сутки через трое, но, как оказалось, для меня непродолжительная. Начальником вневедомственной охраны в том же году был назначен легендарный человек, фактический основатель Госавтоинспекции в Угличе – Вячеслав Павлович Курков, авторитету которого в городе и Управлении внутренних дел мог позавидовать любой начальник, и под его началом я становлюсь старшим инспектором ОВО, отвечающим за организацию сторожевой охраны. Чуть раньше назначения прошло присвоение мне первого звания – младший лейтенант. Отмечая это событие, в ручку рычага переключения передач, тогда выполнявшую при необходимости роль стопки, мною была торжественно погружена звездочка. «Запомни: это твоя главная звезда – ты стал офицером», – сказал Палыч. На тот момент я не очень поверил, но последующие звёзды подтвердили эту истину.

Знакомство с Николаем Николаевичем Тугариновым, заместителем начальника РОВД по оперативной работе, у меня произошло во время рейдов по розыску «Палёного» – бандита, державшего в страхе деревни и сёла на стыке Угличского, Борисоглебского, Переславского и Калязинского районов. Операция по его розыску была похожа на армейскую, проводилась силами УВД и была руководима самим начальником управления генералом Анатолием Александровичем Тороповым. Суровость Н.Н. Тугаринова могла заставить трепетать не только жуликов, но и сотрудников. Так вот, этот «суровый» однажды приглашает меня перейти па службу в уголовный розыск, отговариваюсь подготовкой к поступлению в юридический вуз, но вскоре разговор продолжается при запертой двери его служебного кабинета. Лист бумаги, ручка.

– Пиши: «Хочу служить».

– Не хочу!

– Обещал, когда поступишь?

– Не помню.

– Поздно. Или с нами, или против нас.

– Ладно, с вами.

С рапортом захожу в соседний кабинет начальника УР Анатолия Викторовича Зеленцова, ещё того юмориста. Агитационная беседа ещё короче:

– Знаешь, где в центре ставят ёлку новогоднюю?

– Знаю.

– Иди и встань вместо неё.

Обиженно спрашиваю:

– Зачем?

– Принимай зону обслуживания. Всё, что справа от Ростовской, – твоё!

– А Цветочный?

– Твой!

– А Левый берег?

– Тоже!

С тех пор День уголовного розыска – второй для меня после Дня милиции, и хорошо, что нынешние опера свято чтут традиции этой службы. Вспоминается история, пусть не самая героическая, но характеризующая как человека-компьютера заместителя начальника УР Александра Сергеевича Роднаева. Дом № 6 по улице Спасской, тогда К. Маркса, почти весь был коммунальным. А в таких квартирах жильцов много, у каждого свой ключ, коридоры, кухни общие – «проходной двор». Пошла череда краж: то шапка из прихожей, то золотая цепочка из ванной. При том дефиците, что был в восьмидесятых, когда всё имело цену, количество «тёмных» уголовных дел приблизилось к десятку, а мне приходилось в этом доме и дневать, и ночевать. И вот чудо – пожилая женщина из этого дома поделилась своим подозрением, на первый взгляд – ерундой. Она ездила на поезде в Ленинград, и, когда проводник разносил чай, её попутчик по имени Николай, доставая кошелёк, подозрительно не был уверен в наличии там денег. Вернувшись в Углич, она узнала, что в ночь её отъезда была кража в одной из квартир, в том числе и кошелька. Кроме имени Николай, она запомнила татуировку года его вероятного рождения на фалангах пальцев – 1953. Вторым чудом было то, что за год до описываемых событий Александр Сергеевич, ставя на учёт судимого питерца Николая Б., обратил внимание на то, что у родившегося в 1951 году, наколот год 1953-й. Разыскиваем Николая – и десяток наших дел приобщились к пятидесяти аналогичным в Ленинграде, где коммуналок было поболе.

Когда слышу о трудностях службы в правоохранительных органах сегодня, хочется вспомнить, как жилось нам: неблагоустроенная комнатёнка на Загородной, транспорт – спортивный велосипед, в подарок от оперов к рождению дочери – детская кроватка из комиссионки, рюкзак продуктов из Москвы после сессии, картошка и капуста из деревни, все отпуска в Заозерье у родителей. Горбачёвская перестройка с сухим законом. Закрепление служебного мотоцикла «Урал» для того, чтобы получить форменный полушубок – мечту любого милиционера, поскольку зимой и летом одним цветом – что? Милицейская шинель.

Вообще первые десять лет возникало желание оставить службу, но не оставил, а только попросил Н.Н. Тугаринова отпустить меня в участковые на «Чайку», где было обещано решение жилищных проблем.

Знакомство с часовым заводом, с народной дружиной (были в начале девяностых). Вместо мотоцикла – служебный микроавтобус «Жук» и ложное ощущение того, что жизнь улучшается. Юбилей завода. Охраняем звёзд эстрады: Киркорова, Распутину, группу «На-На», Азизу, Криса Кельми – праздник да и только. Но начиналось время развала всего: Коммунистической партии, социалистического строя, страны в целом, часового завода…

Наступает август 1991 года и ГКЧП. Помню, как милиция ему присягает, а потом судорожные поиски телеграмм от УВД с «клятвами верности присяге» в дежурной части отдела. Я хоть уже и не опер, но в составе группы оперов УВД области, одетый «по гражданке», но с табельным оружием отправляюсь в столицу препятствовать путчу. События развиваются мирно, и нас, назвав «приданными силами», оставляют на месяц в МУРе, где только недавно образовалось управление по противодействию незаконному обороту наркотиков. Углич тогда о них ещё и не слыхивал. За месяц работы в Москве появилось убеждение, что у нас в ГОВД при начальнике Василии Васильевиче Куклове порядка будет побольше, чем на Петровке, 38.

Как-то повелось, что служба уголовного розыска в негласном рейтинге служб ставится перед службой участковых, хотя до 70-х это была единая структура МВД. Хочу поделиться историей, рассказанной участковым уполномоченным Борисом Ивановичем Пикулиным: «Обокрали по зиме деревенский магазин, приезжаю на место на своём жеребце, вижу – товар увезли в санях. Объезжаю ближайшие конюшни и нахожу по некоторым признакам лошадь, которая ночью работала. Выпрягаю своего Буяна, а эту запрягаю в свой возок – и к магазину. Постояв у магазина, пускаю лошадь в свободный путь, и она, пройдя весь свой ночной переход, останавливается у дома. Здрасьте, товар даже не спрятан, весь на крыльце…» Рассказ, конечно, сокращён, а сама история – пример милицейской смекалки прошедшего дорогами войны ветерана.

Есть и у меня собственная история со времени службы в участковых, которую вспоминаю не без гордости: группа из двух с хорошей физической подготовкой парней с крыши пятиэтажного корпуса часового завода через окно третьего этажа проникла в контрольно-испытательную станцию, откуда похитила всю «ювелирку». Приехавший на место Василий Васильевич недвусмысленно дал понять, что это – худший день моей жизни. Из вещественных доказательств – только следы кроссовок двух «альпинистов» на битумной крыше и нитки верёвки, по которой спускались. Хорошо, что был выходной, броди по заводу один, никто не мешает. Я (что делать?) побродил и в месте, где, кроме кинологов заводской охраны, никто не ходит, нашёл первый след, а в питомнике служебных собак и второй. Ощущение – как у охотничьей собаки на «горячем» следу зверя. Остальное – оперативные навыки, дело техники, и уже вечером спортивная сумка, полная часов без упаковки, вместе с ворами – в отделе на Первомайской.

Начало девяностых – время, которое, не дай бог, повторится: переход на рыночную экономику, приватизация. Преступность становится не вдруг организованной, а у «Чайки» не хватает денег на содержание «своей» милиции.

Спасибо моим друзьям по уголовному розыску – Леониду Мейке и Владимиру Озерову, которые на тот момент уже служили во вновь созданном Управлении по борьбе с организованной преступностью при областном УВД, помогли мне не остаться без работы. Рэкет, мошенничество становились обыденными преступлениями, как ставшие уже банальными кражи. Преступление, какого ранее не было, – хищение 220 миллионов рублей с помощью поддельного авизо банка города Грозного через один из угличских банков. Насколько велика эта сумма на тот момент? Это не один железнодрожный состав леса, отправленный в Чечню Дудаеву из Вологды, и колонна внедорожников УАЗ.

Помню решительность Озерова при задержании исполнителя этой аферы – Геннадия М., приехавшего из Ичкерии с поддельным паспортом через полгода для подчистки мелких долгов, остававшихся за угличанами. С такой же решительностью он первым из угличской милиции оказался в Грозном в 1994 году в составе СОБРа. Помню его рассказы о штурме Грозного, неразберихе и предательстве и каким мы увидели его после возвращения – в камуфлированных брюках и с голым торсом, бородой как у горца, худого и уставшего, сидящего на завалинке родительского дома в Горушках…

В начале 1995 года мне было доверено руководство кадровой службой, именно доверено, потому как назначению предшествовали чрезвычайное происшествие с личным составом и выездная коллегия УВД в зале районной администрации, о которой не хотят вспоминать многие из бывших руководителей отдела. Может это нескромно, но за 13 лет, что я был заместителем начальника ГОВД по кадровой и воспитательной работе, ни меня, ни начальника за работу с кадрами на коллегиях УВД больше не поднимали и не заслушивали.

На День Победы собрал за столом ветеранов, со многими из которых ранее встречаться и не приходилось. Разных по званиям и прежним должностям: Анатолия Васильевича Вашугина, Бориса Ивановича Пикулина, Василия Андреевича Виноградова, Фёдора Павловича Хлобыстина, Михаила Александровича Добрина, Владимира Сергеевича Панкова, Сергея Сергеевича Лобанова, Александра Николаевича Очкина. До конца их жизни они для меня оставались близкими людьми, относящимися и ко мне по-отцовски.

Резкое ухудшение уровня жизни того времени повлекло рост преступности, а следовательно, срочной необходимости с ней бороться. Увеличение штатной численности с 1994 года вызвало острую необходимость приёма на службу новых сотрудников. За 1994-1996 годы было принято около 130 человек, уволено тоже немало, поскольку «брака» при таком приёме было много. И как не вспомнить Нину Анатольевну Гладилову, старшего инспектора боем. Надёжные, высокопрофессиональные мои помощники за год решили проблему первоначальной подготовки. Конечно, учебный центр при Университете МВД в Твери сейчас готовит сотрудников лучше, но и мне есть кем из тех «волшебников-самоучек» гордиться. Многие стали офицерами, прошли испытание на Северном Кавказе, честно несут службу по сей день.

За четверть века у меня было четыре начальника: Владимир Владимирович Скорняков меня принимал на службу, Василий Васильевич Куклов дорастил до своего заместителя (сам Куклов прошёл милицейскую карьеру от участкового до начальника отдела в Угличе). С именем Леонида Ивановича Гуменюка связываю тот период до 2000 года, когда возникло чувство уверенности в завтрашнем дне милиции. Но с начала нового века – новая напасть, не дающая нормально, т.е. планово, функционировать органам внутренних дел, – Северный Кавказ. И первый из начальников отделов области, кому было доверено возглавить Октябрьский отдел города Грозного, был Гуменюк... И он вернул домой живыми и здоровыми всех, кого выбрал в ту командировку. О мужестве Леонида Ивановича мне рассказывали не только угличане, но и Владимир Робертович Никулин, руководивший в то время в Грозном Ярославским ОМОНом. Твёрдость и решительность Гуменюка я видел и сам в дни чуть не разгоревшегося межнационального конфликта в Угличе в 2001 году. Тогда во дворах местных чеченцев стояли ряды бутылок с фитилями «коктейлей Молотова», а местная молодёжь, гоняясь колонной на автомобилях по городу, пугая детей, демонстрировала «боевую решительность».

Далее был Евгений Романович Дубков, который уже имел огромный опыт оперативной работы в городе Ростове. С утра и до позднего вечера он был на работе. При открытых дверях кабинета, готовый выслушать и дать совет хоть рядовому, хоть своему заму и, конечно же, гражданам-посетителям. Именно при нём с 2002 года начал осуществляться проект взаимодействия с районным Управлением образования под названием «Классы милиции» при школе № 2 Углича. Аналогичный опыт на тот момент был только в Татарстане, но мы об этом не знали и шли путями первопроходцев. Директор школы Наталья Алексеевна Мишустина за этот проект стала лауреатом премии МВД России «Честь и доблесть». Но главное даже не в этом, а в том, что занятия с детьми в сфере образования стали визитной карточкой УВД Ярославской области. Выпускники этих классов уже работают в органах. Накопленный опыт переносится председателем Совета ветеранов отдела Антоном Александровичем Руденко ещё и на школу № 4.

В едином строю с учащимися четвёртой школы в составе Бессмертного полка ветераны угличской милиции на День Победы несут фотографии своих родных, передо мной – фото Василия Андреевича Виноградова, одного из моих «милицейских отцов», в руках его правнука. И вспоминается очень замечательная история, связанная с ним. Не раз, сидя за столом со стопкой «чая», Василий Андреевич рассказывал, что, будучи на фронте первым номером станкового пулемёта «Максим», прикрывал отступление войск до последнего патрона. А когда, повредив пулемёт, добрался до своих, командир, уже посчитавший бойца погибшим, пообещал представить его к награде. Потом были ранение, госпиталь, другая воинская часть, День Победы, служба в милиции, уход на пенсию и... чувство обиды. И я решил поискать и нашёл-таки не вручённую герою 60 лет медаль «За отвагу». В кои-то веки по хорошему поводу в ГОВД приехал тогда начальник УВД Вячеслав Васильевич Петухов и вручил Виноградову заслуженную награду. Учащиеся класса милиции пели ему песни, а я не мог сдержать тогда слёз радости…

Только в 1962 году появился праздник День советской милиции – 10 ноября, фактически мой ровесник. В 2008 году я ушёл на пенсию, а в 2011 году милиция стала полицией. Сегодня мы отмечаем День сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации (100-летие спустя после подписания Декрета о рабоче-крестьянской милиции). Лично для меня это день угличской милиции, которой я посвятил лучшие 25 лет своей жизни.

Сергей АНТИПАЕВ

Фото из личного архива

«Угличанин» №45 (549) от 15.11.2017 года