04.05.2016 12:03

Его должны были рас­стрелять за неисполнение приказа, но, разобравшись, представили к «полководче­скому» ордену Суворова, ко­торый был возрождён в июле 1942 года после известного приказа Верховного Глав­нокомандующего «Ни шагу назад». Это одна из выс­ших наград, учреждённых для маршалов, генералов, офицеров, образцово органи­зовавших бои и операции, в результате которых была достигнута победа. С войны в Углич с такими вернулись всего два человека. Он был участником Парада Победы на Красной площади. Ему прочили карьеру военного, отправив в Академию им. Фрунзе, а он вернулся домой, в деревню Закхеино, и стал работать в сельском хозяй­стве, был даже пастухом.

Виктор Иванович Ула­нов – противоречи­вая и в то же время цельная натура. Его побаивались и уважали зем­ляки. И даже много лет спу­стя после войны продолжали обращаться к нему не иначе как «товарищ капитан». 2016 год мог стать для него юби­лейным – 100-летие, однако здоровье не позволило (он был не единожды ранен и даже контужен). Но о нём помнят и чтут его.

Уланов – даже фамилия его как бы изначально указывает: течёт в крови та самая кровь, которая зовет не столько на подвиги трудовые, сколько рат­ные. В семье растут, кроме него, ещё два брата и пять сестёр. Для мальчишек главная игра «в Чапаева» и «Будённого». Служба в Красной Армии, ког­да приходит возраст, восприни­мается как должное, и на неё он отправляется с огромным желанием. Вначале он учится в полковой школе, а затем Виктора посылают на кратко­срочные курсы младших лейте­нантов, по окончании которых его направляют на финскую границу, где он принимает ко­мандование ротой. Летом дают отпуск. Он едет на родину, где младшего лейтенанта уже три года ждёт красавица Шурочка Воробьёва. Колхоз лишается толкового счетовода, а Уланов приобретает жену и уезжает с ней к месту службы.

Первое его «боевое крещение» происходит на финской вой- не. Длилась она недолго, но в одном из боёв Уланова ранят. Не мудрено – пехота. То, что дальше будет война с Герма­нией, военные люди понимают, хотя и был подписан пакт о не­нападении. Не ясен был лишь срок – когда?

Отступали долго и мучи­тельно, вплоть до 1 сентября 1941-го, пока не дошли до укрепительного района. Ока­зались внутри блокады на Ленинградском фронте.

– Отец не любил вспоминать о войне, – рассказывает сын, Владимир Уланов. – Оно и по­нятно: о плохом всегда хочется забыть поскорее. Не хотел бере­дить прошлое, но иногда про­рывалось… «Идёшь, – говорит, – проверять посты. Тронешь солдата, а он как стоял, держа винтовку в руках, так и падает, окостеневший уже. Голодно, да и холодно было ужасно…»

В январе 1943-го начался прорыв блокады. Дивизия, где служил В.И. Уланов, к тому времени ставший заместителем командира батальона, была выведена в район Ижорского кирпичного завода. И оттуда стрелковая дивизия начала успешное наступление. Были освобождены Гатчина, Луга, Псков… Вскоре наш земляк принимает на себя командо­вание пехотным батальоном, который входил в состав 56-й Пушкинской Краснознамён­ной дивизии.

– Комбат?

– Да! Но не путайте с тем, что поёт сейчас Расторгуев «Комбат, батяня. Батяня – комбат…». Это он про батарею. А у отца было больше тысячи бойцов, – на всякий случай по­ясняет Владимир Викторович.

– За что дали орден Суворова, наверняка рассказывал…

– Да, конечно. Кстати, к тому времени за успешно проведён­ную в тылу противника опера­цию у него уже был орден Крас­ного Знамени… Наступление нашей армии продолжалось.

На границе Эстонии с Латвией есть такой город Валга. Это был сильно укреплённый немцами пункт, и нашим командовани­ем была поставлена задача – отрезать отход немецких войск из Валги в Ригу. Форсирование реки должны были начать в шесть утра, сигналом должен был стать залп гвардейских миномётов. Что делает комбат Уланов? Он не дожидается условленного сигнала, а пере­правляет свой батальон на тот берег реки в два часа ночи. А с залпом уже начинает наступление.

Ведя бой, улановцы прорвали вражескую оборону и захва­тили участок дороги Валга-Рига. Пока они отвлекали на себя внимание противника, с правого фланга водный рубеж форсировала соседняя 52-я гвардейская дивизия. Затем они соединились. Пехота пере­села на броню танков, и они с ходу ворвались в город Вал­га. Наступление было столь стремительным, что немцы не успели ничего взорвать. Но бои шли упорные, за каждый дом, за каждую улочку…

Та же часть дивизии, ко­торая осталась ждать шести утра на берегу, подверглась массированной бомбёжке со стороны немцев и погибла. За нарушение приказа В.И. Ула­нова сначала хотели отдать под трибунал. Но потом, сменив гнев на милость, представитель командования, вручая орден Суворова, сказал: «За успеш­ное выполнение задачи, равной под силу дивизии».

Залатав в госпитале полу­ченные в ходе боёв ранения и оправившись после контузии, В.И. Уланов вернулся в строй. 12 декабря 1944 г. его вызвали в штаб и командир дивизии протянул предписание:

– Тебе нужно учиться. По­едешь в Москву, в военную академию имени Фрунзе.

Так для Уланова закончилась война. Получить же высшее военное образование он не смог по банальной причине: потерял партийный билет. Это для военного офицера, ордено­носца в те времена, оказывает­ся, было непростительно.

С 1947 года для Виктора Ивановича Уланова началась мирная жизнь. Он вернулся в свою деревню Закхеино, где его ждала супруга и подрастал старший сын Валерий, а потом родились ещё Владимир и На­дежда. Он был председателем колхоза «Большая Волга», заведующим главным складом колхоза, заведующим фермой, пастухом… Скромный, без тени бахвальства, порядочный, справедливый, прямолиней­ный и требовательный в рабо­те. Он не всегда и не всем был угоден, и потому не всегда и не всё складывалось так, как могло быть у любого другого.

– «Война, сын, – это уста­лость», – говорил он мне, что­бы я не доставал вопроса­ми, – вспоминает Владимир Викторович. – Однажды он повёз меня на поезде в Мед­вежьегорск к родственникам мамы, потому что у нас было совсем плохо с продуктами. Я запомнил, что возле Ленин­града вдоль всей дороги было так много подбитой техники – и нашей, и немецкой, что, казалось, вовсе не было сво­бодного места. Что уж говорить о людях, которые там полегли. А ещё мне запомнилось, как он рассказывал, что его чуть не разжаловали до рядовых за то, что взвод казахов у него перешёл на сторону немцев. Спасло лишь то, что он не знал казахского языка. С тех пор что-либо формировать по национальному признаку перестали.

Чему радовался? Сложный вопрос. Скорее всего, он ста­рался этого не демонстриро­вать. Но, чтобы посмотреть на первого внука Валеру, отпра­вился с женой Александрой Сергеевной аж на Дальний Восток, где в Комсомольске- на-Амуре по направлению ра­ботал сын. Выпил с последним таёжного пива, одобрил всё и вернулся назад.

Одно жаль – воры, забрав­шись в дом ветерана, выкрали все награды фронтовика, в том числе и орден Суворова.

Нина БЛОХИНА

Фото из семейного альбома Улановых

«Угличанин» №17 (470) от 04.05.2016 года