На главную страницу



П. Бучкин. Портрет А.К. Гусева-Муравьевского140 лет исполнилось со дня рождения А.К. Гусева – человека, оставившего свой след в искусстве и истории родного края.

О самом себе Александр Константинович рассказывает подробно и обстоятельно в автобиографии, написанной 30 марта 1917 года для комитета Угличского музея, – в требовании к соискателю вакансии музейного сторожа. Там же перечисляются умения и знания. В дальнейшем все они окажутся востребованными: «В зимнее время, живя в своей деревне, писал на полотнах красками портреты с натуры и рисовал с фотографии. Когда прерывались художественные работы, употреблял досуг на чтение главным образом русских классиков и занимался ремеслами, как-то: столярством, резьбой из дерева, золочением, переплётством и прочим».

Крестьянское происхождение, упомянутое в автобиографии, позволит ему сохранить работу со сменой государственной власти. Более того, осенью 1919 года Александр Константинович был отправлен на курсы для музейных работников. Впечатляет количество и тематика прослушанных лекций: искусство Востока, история стилей, история литературы, народная игрушка, майолика, изразцы, этнография, русская икона и античное искусство – и это лишь пара строк из документа на три страницы. Сын и внук деревенских иконописцев, А.К. Гусев изучает русскую икону и шитьё, практикуется в определении стилей. Б.Ф. Адлер, специалист в области этнографии, археологии и музейного дела, рассказывал об истории музейного дела, задачах и типах современных музеев. С.Н. Тройницкий, геральдист и искусствовед, директор Эрмитажа, знакомил слушателей с историей фаянса, фарфора, стекла, на практикуме разбирали коллекцию фарфора. Г.Г. Эфрос, живописец, график, автор плакатов в 20-х годах, читал «Русскую живопись и скульптуру XVIII-XIX веков».

Чуткого к новым знаниям и интересующегося историей угличанина лекторы вдохновляли быть не просто служащим, а стать хранителем исторического наследия. Лекции учили трепетному отношению к культуре народной, национальной, мировой…

Не будем забывать о том, что пред- и послереволюционные годы ознаменованы расцветом русской изящной словесности, гуманитарных и точных наук. Полагаю, это было духоподъёмное время и, к сожалению, внезапно прервавшееся… Гусев успел проникнуться важностью своей миссии хранителя музея, которому он отдаст все свои силы.

20-е годы – годы становления советской государственности. Всё непросто. Годы Первой мировой, гражданской войны изменили язык и мышление. Изящная словесность перестает что-то значить. В рамках борьбы с инакомыслием высылаются учёные, философы. Пароходные рейсы из Петрограда, Одессы, Севастополя и поезда из Москвы увозят их навсегда. Другая реальность тех лет – закрытие церквей…

Церковь царевича Димитрия «на крови» перешла в фонды Угличского музея. Фото нач. XX векаТема исчезающей России звучит в произведении Бориса Пильняка «Красное дерево». Опубликованная в 1930-м году повесть станет причиной опалы. На страницах произведения встречается образ заведующего Угличским музеем Гусева-Муравьевского. Доверимся автору: «Заведующий музеем старины здесь ходит в цилиндре, размахайке, в клетчатых брюках и отпустил себе бакенбарды, как Пушкин, – в карманах его размахайки хранятся ключи от музея и монастырей, – чай пьет он в трактире, водку в одиночестве в чуланной комнате, в доме у него свалены библии, иконы, архимандритские клобуки и митры, стихари, орари, поручи, рясы, ризы, воздухи, покровы, престольные одеяния тринадцатого, пятнадцатого, семнадцатого веков, в кабинете у него каразинское красное дерево, на письменном столе пепельница – дворянская фуражка с красным околышем и белой тульей». Правда, главный герой не он, а скупщики антиквариата.

Из страны Советов с конца 20-х вывозятся музейные ценности. С.Н. Тройницкий, в прошлом преподаватель тех самым курсов, пытался остановить бездумный экспорт произведений искусства и сокрушался в одном из писем: «…мы не продаем, а просто все отдаем за бесценок и без всяких гарантий».

В 20-е годы А.К. Гусев спасал, сохранял и описывал поступающие потоком артефакты и документы. Непосильная задача для одного человека и совершенно никому не нужная работа. Музейным работникам в те годы в лучшем случае отводится роль пропагандистов, культоргов.

В 1930 году на первом Всероссийском музейном съезде определено: «Музеи, инструменты культурной революции, должны быть поставлены на службу классовой борьбе пролетариата и победоносному движению вперед социализма».

В те годы заведующий Угличским музеем Александр Константинович Гусев-Муравьевский приобрел репутацию чудака, но не изменял себе. Своею целью видел не открытие новых отделов, а сохранение того, что есть.

Настоящим испытанием для подвижника, собирателя, хранителя стала бюрократическая работа. Отчёт по работе музея за 1926 год состоял из 44 пунктов, охватывал всё, начиная с финансов, ремонтов, вопросов, связанных с выставочной, экскурсионной и лекционной деятельностью, и заканчивая «взаимоотношениями музея с партийными, местными государственными профсоюзными и кооперативными организациями».

Некоторые пункты отчёта вызывают недоумение. Например, «п. 22. Какие конкретные мероприятия были проведены в связи с режимом экономии и какие результаты достигнуты». Отвечая на этот вопрос, возможно, следовало указать о сокращении штата работников. В 1923 году сокращён сторож, что приводит к краже. К 1925 году штат Угличского музея состоит из одного человека – А.К. Гусева. Сомневаюсь, что это волновало госслужащих, потому что на той же странице под пунктом 25 требование отчитаться о «важнейших достижениях в исследовательской, собирательской и культурно-просветительской деятельности за отчетный год».

Проверки, отчёты и… негативные отзывы.

«…Музей остановился в развитии или развивается крайне слабо. Это объясняется главным образом отсутствием краеведческой работы в уезде. Отсюда односторонность в подборе материалов, исторический материал с церковным материалом, отсутствие материалов, освещающих природу и экономику уезда. Научная работа, которую ведёт заведующий музеем, случайна…» (Акт обследования состояния музея в 1928 году. Из статьи В.А. Колгановой «Угличский ключарь А.К. Гусев-Муравьевский»).

В 1930 году в музее случается пожар. Давно уже раздражавший своими требованиями и высказываниями Гусев-Муравьевский обвинён в халатности. Далее последуют арест и заключение. Через несколько лет оправданный Александр Константинович вернётся в Углич, будет работать в архиве и столяром в музее.

Его работа по сохранению культурного наследия не пропала даром. Аккуратный почерк Александра Константиновича легко читается. Народные песни, биографии, описания экспонатов бережно хранятся в Угличском музее и вдохновляют тех, кто к ним обращается. «Время боготворит язык» – как здорово, что эти слова можно отнести и к наследию А.К. Гусева.

Марина ПАНКОВА

«Угличанин» №46 (652) от 20.11.2019 года

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить