Выпускница формацевтического техникума «лейтенант Женя» начала боевой путь в 1943 годуВновь пришел цветущий яркий май – месяц Великой Побе­ды. Наша землячка, народная артистка России, почётный гражданин города Углича Евгения Васильевна Алтухова в этот праздник вспоминает о своей юности, которая при­шлась на тяжелейшее для нашей страны время. Моло­денькая девушка, красавица, певунья попала в самую гущу военных событий, на войне закалялся её характер. Именно в страшные годы войны, постоянно находясь рядом с челове­ческим страданием, Евгения поняла, как песня необходима людям. «Я замечала, как тяжелораненые силились улыб­нуться навстречу песне, может быть, последней улыбкой в своей жизни».

У выпускницы фарма­цевтического технику­ма «лейтенанта Жени» боевой путь начался в 1943 году.

– В феврале 1943 года я полу­чила повестку в военкомат, где узнала, что меня отправляют на фронт, – вспоминает Евгения Васильевна. – Меня отпустили попрощаться с мамой, и я, вос­пользовавшись этим моментом, зашла в парикмахерскую отре­зать косу, которую ещё носила, чтобы сделать короткую стрижку под мальчика.

Мама, прощаясь, благословила меня и, плача, сказала мне мо­литву, которую я в трудную ми­нуту должна была произносить, что я и делала. Благодаря этой молитве я осталась жива.

В ночь на 1 мая 1943 года нас, четыре госпиталя, отправили на фронт с московской товарной станции. Ехали мы в товарных вагонах с нарами, кто-то плакал, кто-то пел, не спалось… Ещё было светло, в мае дни длин­ные, когда нам дали команду выходить с вещами и идти по направлению к станции, а за­тем располагаться в казарме на ночь. Как оказалось, это была узловая станция «Лиски», вся перегруженная составами по­ездов, все пути были просто за­биты поездами с боеприпасами, младшим офицерским составом, солдатами, овчарками и т.д.

Только мы расположились, как началась бомбёжка, и нам была дана команда бежать в укрытия, землянки, траншеи. Я бежала со второго этажа, а передо мной – один из водителей грузовых машин нашего госпиталя, он только выбежал из дверей подъ­езда и тут же упал замертво, раненый осколком, ему вырвало всю челюсть…

На гостролях в Таллине. «Кармен», 1964 годВсю ночь до рассвета, начиная с 9 часов вечера, самолёты фаши­стов бомбили станцию «Лиски». В газете «Правда» потом писали, что в эту ночь было 70 налётов бомбардировщиков. Когда всё стихло, мы вышли из землянки, вокруг слышались стоны людей, скуление раненых овчарок, ле­жало множество трупов. Ране­ным оказывали помощь врачи, медсёстры, помогали санитарки, а трупы куда-то уносили санита­ры и все, кто был на ногах. А на путях горели некоторые составы, рвались снаряды…

Вскоре была дана команда всем построиться, чтобы проверить, кого недостает, и после этого нам объявили, что начальник стан­ции «Лиски» оказался врагом народа и специально устроил такое скопление поездов.

После оказания первой помо­щи пострадавшим был дан при­каз развернуть срочно госпитали в ближайшем от станции месте, это был перелесок из молодых сосен на берегу Тихого Дона, так как другого леса поблизости не оказалось. Были развёрнуты маскировочные палатки для раненых. Вот так, не доехав до места назначения, мы получили настоящее боевое «крещение»…

Ещё в Москве, а потом в пути мы постепенно знакомились друг с другом… У начальника госпиталя был заместитель по политчасти Алтухов Алексей Дмитриевич, ставший затем моим мужем.

Многие имена уже забылись, только остались в памяти лица, но помню главного хирурга, докторов, начштаба госпиталя… Однажды объявили, что нача­лось наступление наших войск и надо погружаться на машины. Это началась операция, которую потом стали называть «Курская дуга».

Мы приехали в село Рудавец, где и развернули госпиталь… Наш госпиталь во время этих боёв был на положении медсан­бата, то есть раненые поступали сразу к нам, их было очень много, работали все без сна кругло­суточно. Орудийная канонада была слышна совсем близко, линия фронта находилась в трёх километрах.

Как нам уже потом сказали, был момент, когда мы находи­лись на «дне мешка». Если бы немцы сомкнули кольцо, мы бы оказались в плену, но благодаря «катюше» нашей армии удалось сдержать жесточайший натиск немцев и, более того, перейти в наступление…

Обработав всех поступивших раненых, мы опять на машинах отправились дальше с уходя­щей вперёд линией фронта. Мы проезжали через только что освобождённые дымящиеся сёла, небольшие города, где на обочине дороги стояли, сидели, лежали захваченные в плен немцы в огромном количестве. Лето было в разгаре…

Мы двигались вслед за линией фронта, сначала I Украинского, а затем II Украинского. Менялись сёла, менялась погода.

Народная артистка России, почётный гражданин Углича Евгения АлтуховаПомню, как осенью 1943-го ме­сили черноземную грязь Укра­ины, когда шли пешком по 30 километров в день, так как ма­шины стояли, танки стояли, не только наши, но и немецкие. На лошадях, на волах перевозили снаряды, перевязочные мате­риалы, перекинув через спину по бокам животных… От этих переходов сапоги, портянки не успевали просохнуть в избах сёл, где мы останавливались на ноч­лег. Немецкие войска отходили, так как не выдерживали наших погодных условий.

После Курской битвы наш госпиталь принял участие ещё в одной крупной операции. Это было уже Корсунь-Шевченков­ское направление, когда немцы закрепились на другом бере­гу Днепра, потому что начало подмораживать землю. Велись ожесточённые бои, и поступало множество раненых…

К этому времени у меня с зам­политом Алтуховым Алексеем Дмитриевичем сложились уже близкие взаимоотношения, и мы в один солнечный январский день поехали на лошади, запря­жённой в сани, в город Богдан-Хмельницкий оформить наш брак в ЗАГСе. В это время мы стояли в селе Стовпяги, на этом берегу Днепра. Я была счастли­ва, влюблена…

После того, как нашим войскам удалось отбросить немцев, мы также двинулись в путь, но пока ещё не на машинах, а на волах, так как дорога, поля были зами­нированы, и впереди ехала раз­ведгруппа с сапёрами. Однажды всё-таки произошёл взрыв… По Украине продвигались медлен­но…

Ближе к весне, когда снег пре­вращался в жижу, а нас по до­роге бомбили, мы, соскакивая с машин, врассыпную бежали подальше и ложились на землю, чтобы по возможности уберечься от осколков… После длительного лежания на мокром снегу руки и ноги основательно замерзали. И вот однажды, проснувшись, я обнаружила, надевая сапоги, что ноги распухли и в сапоги никак не влезают, а надо двигаться дальше. Так как мы всегда жили в избах сёл, мимо которых проез­жали, то меня оставили у хозяй­ки, которую просили помочь мне вылечить ноги, а потом догонять госпиталь на попутных маши­нах. Эту женщину я вспоминаю с огромной благодарностью… А догонять госпиталь оказалось делом весьма непростым во всех отношениях, но прежде всего из-за моей внешности.

Несмотря на все трудности, была я, что называется, кровь с молоком, видная, и солдаты на меня смотрели жадными глаза­ми, а некоторые начинали при­ставать. Но другие вступались и останавливали их, так как сталинская дисциплина тогда, а особенно в армии, оказывала своё воздействие. Этому надо отдать должное. Таким образом, слава Богу, я благополучно до­гнала свой госпиталь.

Запомнилось одно из сёл, где мы стояли, это село Владиешты, откуда в июле я в сопровождении мужа уехала домой, выбыв по де­крету. Дорога была ужасно труд­ной, да к тому же часто составы бомбили, особенно запомнилась станция «Жмеринка», казалось, что и не доедем живыми. Но Бог миловал. Великое счастье было оказаться дома, прижаться к маме, увидеть близких и друзей.

***

Об этих и множестве других фактов Евгения Васильевна Алтухова напишет потом в своей книге «Как это было…».

Каждый год она присылает но­вогодние поздравления в Углич­ский музей, своим землякам, и всегда в письме есть строки: «Хочу приехать в Углич. Буду петь». Как хотелось бы в День города, в нынешнем юбилейном году вновь услышать её удиви­тельный, сильный, красивый, нестареющий русский голос!

Татьяна ЕРОХИНА

«Угличанин» №18 (522) от 09.05.2017 года