25.03.2015 18:55

– Давайте прокатимся на лифте, – предложила Екатерина Михайловна, до этого бодрым шагом отмерившая расстояние от автобусной остановки до Дома ветеранов. Это единственный жилой дом в Угличе, оснащённый подобного рода подъёмным устройством, и потому моя собеседница, вероятно, хотела ещё похвалиться тем, как здесь хорошо. В 92 года ей «бегать» по нескольку раз в день на третий этаж, конечно, было бы тяжеловато. И потому, получив здесь от районной власти однокомнатную квартиру как ветеран Великой Отечественной, она уже несколько лет подряд не перестает радоваться.

ИЗ ДОРОГОГО – ПОРТРЕТЫ БЛИЗКИХ

В залитой ярким весенним светом квартире никаких излишеств – всё только самое необходимое. Из дорогого – портреты близких. Из настольного – книги. Сейчас, к примеру, читает Даниила Гранина, «Вечера с Петром Великим» – книгу, в которой раскрываются драматические страницы личной, в том числе семейной и любовной, биографии Петра I.

– Чтение – это у меня привычка с детства, – увидев моё удивление, поясняет Екатерина Михайловна. – Мы жили на Ильинской площади (сейчас это площадь Пушкина), и библиотека была рядом, там же, где и сейчас, только вход был со двора. Правда, зрение теперь стало подводить: читаю в очках и с лупой…

В семье она была старшим ребёнком (пять девочек). Мама – домохозяйка, отец – жестянщик-кровельщик. С Первой мировой вернулся в Углич инвалидом: после ранения в ногу немецкой разрывной пулей хромал всю оставшуюся жизнь. Единственная общая фотография семьи Печениных сделана в 1938 году.

– Плохая это примета, Миша, перед моей операцией – сказала тогда мама, которая собиралась к хирургу в Москву, – Не волнуйся, Дусик, все будет хорошо, – ответил отец.

Но из Москвы она уже не вернулась, её похоронили там – на Пятницком кладбище. Домой к девочкам отец приехал седым, как лунь. Именно тогда Екатерина начала приходить к пониманию, что надо учиться на медика, чтобы спасать людей. После -7го класса первой средней школы документы были поданы на трёхгодичную учебу в фельдшерско-акушерской школе в Ярославле.

ВОЙНА

Дипломы в 1941м-м им выдавали «на ходу», когда уже началась война. А 25 августа отец трясущимися руками отдал Кате повестку в военкомат. В тот период в Угличе началось формирование 3026-го эвакогоспиталя. Екатерина Печенина попала в отделение, развёрнутое на базе её родной школы. В перевязочной, где раньше их обучали химии, ей был поручен немалый и очень ответственный участок.

– Специалист из меня в то время был ещё аховый, – признаётся Екатерина Михайловна. – Когда поступила первая партия тяжелораненых, было очень страшно. Но, глядя, как рядом работает пожилая медсестра Павла Алексеевна Эрвольдер, поняла, как надо себя вести… Я совершенно не помню лиц тех бойцов, а только пульсирующие открытые раны, кровь, боль. Много было обожжённых танкистов…

Госпиталь в Угличе пробыл недолго. Его перемещали вслед за фронтом. То, что было собрано у угличан: кровати, матрасы, подушки; из районной больницы всё то же самое плюс инвентарь и рентген-оборудование – в октябре 1941-го погрузили на двухэтажную пристань, прицепили её к катеру-буксировщику и отправили по Волге. Кстати, угличане провожали госпиталь с духовым оркестром. Следующим местом дислокации эвакогоспиталя стала подмосковная Коломна. Раненые шли потоками. В отделении лежало по 150-100 человек. Не успевали обработать одних, как поступали другие. Видя исполнительность и серьёзность отношения к порученному Екатерины, начальник госпиталя вскоре назначил её старшей медсестрой, хотя на тот момент ей было всего девятнадцать. Медперсонал, наконец-то, обмундировали: выдали бэушные ботинки и шинели.

– Среди раненых были всякие, – вспоминает Екатерина Печенина. – Помню: Твердохлебов воровал хлеб, а думали, что медсёстры, которым тогда ещё не выдавали паёк. Потом вора вычислили сами раненые. Нашли у него мешочек с сухарями… А ещё был Рисов, притворялся, что не может ходить без костылей. Не хотел на фронт, но я его уличила… Да всякого было, разные люди: у кого-то страх, а кто-то сам по натуре дерьмо.

Дальше произошло то, что в какой-то мере можно считать везением. Госпиталь передислоцировали в Барвиху, где размещали на лечение высший командный состав. К ним приехали трое «со шпалами», им выделили отдельный кабинет, в который по очереди стали приглашать весь медперсонал. Беседовали долго, а потом объявили, кого оставляют, а кого откомандировывают. В числе последних оказалось несколько угличан, в том числе и Екатерина Михайловна. Их переодели во всё новое и по размеру. Начальник госпиталя строго-настрого предупредил: «Если замечу шашни, отправлю отсюда». От тех, кто там появлялся, у младшего лейтенанта Печениной порой душа уходила в пятки: маршал Георгий Жуков, маршал Константин Рокоссовский, главный хирург-консультант Советской Армии Николай Бурденко...

ПОСЛЕ САЛЮТОВ

Много было пережито, много горя увидено потом ещё в Смоленске и Прибалтике… Когда в 1945м-м прогремели победные салюты, она в беретике и шинелишке, с медалями «За победу над Германией» и «За боевые заслуги» на гимнастёрке вернулась в Углич, кто-то посоветовал: «Сходи в Горсовет, может, хоть валенки дадут».

– Не ходи, дочка, только посмеются, – тихо сказал отец. Она пошла работать в районную больницу и стала учиться в вечерней школе, чтобы потом поступить в Первый Московский медицинский институт. Знания, о которых мечтала все эти годы, постигала так неистово, что получила сталинскую стипендию и в итоге – красный диплом, который позволял ей работать врачом-рентгенологом. А ещё в студенческие годы у неё появились муж и сын Леонид…

Тем самым причалом, от которого, куда бы ты ни уплывал, обязательно вернёшься, для неё стал Углич. Однажды на приёме она услышала восторженный возглас: «Сестричка, ты?». Оказалось – Лёшка Воробьёв из Заозерья, который когда-то лежал у них в госпитале. Мир тесен, и те, кому такие, как наша Екатерина Михайловна Печенина, спасали жизни, конечно, помнили о них всегда.

Нина БЛОХИНА

Фото автора

«Угличанин» №10 (413) от 25.03.2015 года