17.04.2019 15:23

В эти дни с экранов телевизоров не сходит Примадонна – Алла Пугачёва, которая 15 апреля отметила свой солидный юбилей. Когда-то, в самом начале своей эстрадной карьеры, будущая мегазвезда выступала у нас в Угличе, в клубе «30 лет Октября». Многие угличане тогда были в восторге от её талантливого исполнения, замечательного репертуара, неповторимой харизмы, присущего ей артистизма. После концерта и в Угличе у Аллы Пугачёвой появилось много поклонников, которые потом с удовольствием слушали её замечательные песни, старались достать новую пластинку. Но познакомиться с ней лично удалось не всем. Разве что взять автограф.

Мало кто знает, что священник из обители Михаила Архангела «что в бору», отец Рафаил (в миру Сергей Симаков), хорошо знал Аллу Пугачёву во времена, когда вся страна с ума сходила от её песен и от неё самой. В 1981 году он создавал обложку для её двойного альбома «Как тревожен этот путь», поскольку тогда был известным столичным художником-авангардистом, участником выставки двадцати художников на Малой Грузинской, в подвале дома, где жил Высоцкий. Именно его, Сергея Симакова, Пугачёва попросила сделать обложку для своей новой, пятой по счёту пластинки. Отец Рафаил не часто об этом рассказывает, но мы в канун юбилея Примадонны специально расспросили его об этом любопытном факте в его богатой на интересные встречи биографии.

– Поскольку я учился в архитектурном институте (МАРХИ), – начал рассказ отец Рафаил, – то моим преподавателем по светотехнике был Вадим Григорьевич Макаревич – отец лидера «Машины времени» Андрея Макаревича. Уже после окончания института он попросил меня сделать афиши для группы его сына. Я, конечно, сделал, но музыканты в итоге сказали, что они настолько сюрреалистичны, что их лучше не выпускать. Каким-то образом мои творения увидела Алла Пугачёва и пригласила меня домой пообщаться. Когда мы встретились, она мне сказала, что скоро ей нужно будет выступать в Париже, во всемирно известном зале «Олимпия». К этому событию выходит и её новый двойной альбом, для которого нужно создать подходящую обложку. Алла показала мне пластинку, которую ей подарил Джо Дассен. На ней был изображён Булонский лес в пастельных тонах. Очень хорошая была обложка. Почему бы не попробовать создать что-то для Аллы Пугачёвой? Да и деньги пригодятся.

Я с удовольствием поработал над этой картиной. У меня получилась большая полутораметровая работа маслом, состоящая из четырёх частей, чтобы потом сделать разворот для пластинки, обложку и форзац. Созвонился с Пугачёвой, и она с большой свитой приехала в нашу с супругой Еленой маленькую однокомнатную квартирку возле метро «Рижская». Вошла такая русская красавица в каракулевой шубе, в павлопосадском платке. С ней, по-моему, были среди других сопровождающих два композитора – Юрий Саульский и Владимир Шаинский. Долго все вместе рассматривали мою работу.

Потом попросили кое-что подправить. Алла расположилась передо мной, и я писал портрет с натуры. Когда Пугачёва уходила, то на прощанье послала своему образу на картине воздушный поцелуй. Потом некоторое время я дорабатывал своё творение. Когда закончил, приехали фотографы от Пугачёвой и сделали снимки. Через некоторое время она позвонила мне и попросила съездить на студию «Мелодия», где записывалась её грампластинка, и проконтролировать, как идёт работа над конвертом для неё. Я приехал туда, а мне там говорят, что им позвонили из ЦК партии и запретили печатать такую авангардную обложку. Что было делать? Я вышел из студии и из ближайшего автомата позвонил Пугачёвой. Она страшно ругалась на той стороне трубки. Потом ей благодаря своим большим связям и всенародной любви (партийные боссы тоже её обожали) удалось всё-таки отстоять оформление пластинки – копию с моей картины. Во Францию пластинку с этой обложкой партократы по культуре так и не разрешили везти. А в СССР основной тираж «шлёпали» только с обложкой, где изображена Алла, без разворота и задника. Помню, мне заплатили нормальный по тем временам гонорар – 70 рублей (работая старшим научным сотрудником в музее, я получал 76 рублей в месяц).

Алла Пугачёва, когда я с ней познакомился, была на пике популярности. Поэтому её не оставляли в покое – всё время хотели втянуть в общественную жизнь, приобщить к элитарной по тем временам тусовке. Помню такой нюанс: когда я был у неё в квартире, приезжает директор Дворца съездов с кучей продуктов и начинает загружать огромные холодильники (их было пять!). Мне показалось, такая навязчивая забота её порядком тяготила. Вокруг неё было много людей, суеты. Разные композиторы всё время крутились, стараясь добиться, чтобы она пела именно их песни.

Что касается моей работы, то её сначала никто не купил, и она осталась у меня. Она выставлялась на Малой Грузинской и в других выставочных залах. Однажды Алла Пугачёва брала её на выступление в Центре международной торговли («Хаммеровский центр») в 83-м году или в 84-м. Работа стояла на сцене во время концерта, как мне рассказывали, и Алла Пугачёва снова послала ей воздушный поцелуй на прощанье.

Лет через десять я продал картину в галерею «Марс» (пластинка сделала ей неплохую рекламу). Но потом, уже в 1995 году, на них вышел Филипп Киркоров и приобрёл её. Оказывается, как мне рассказывал хозяин галереи, он рассматривал у Аллы коллекцию пластинок и нашёл эту двойную под названием «Как тревожен этот мир». Киркорову захотелось иметь оригинал. Вроде бы он купил картину к свадьбе с Аллой.

С Аллой Борисовной я больше никогда не виделся. Единственное напоминание об этой истории было недавно. Мне рассказал приятель, что Алла Пугачёва давала интервью по радио и в нём вспомнила «о художнике Серёже Симакове, создавшем оформление для её пластинки и потом ставшем священником». Она сказала, что всю жизнь старается быть похожей на этот образ на обложке, но так и не дотягивает до него.

Подготовил Алексей СУСЛОВ

«Угличанин» №15 (621) от 17.04.2019 года