Типичный волжский пейзаж с прибрежным лесом. Входо-Иерусалимская слобода. Фото нач. ХХ в.Обширные леса являются од­ной из наиболее важных и не­отъемлемых составляющих пейзажа Ярославского края. С давних пор местное на­родонаселение жило в их окружении. Для наших пред­ков лес одновременно являлся примером неустроенной дикой природы и важнейшим источ­ником ресурсов, основой хозяй­ственной деятельности.

В СОБСТВЕННОСТИ ВОТЧИННИКОВ И ГОСУДАРСТВА

В IX-X веках начинается сла­вянская колонизация края. Для поселенцев основное значение имели «ополья» – безлесные пространства с плодородной землей. Как известно, такие территории встречались в ле­вобережной части Угличского Верхневолжья. Леса при этом служили надежной защитой от кочевников южных степей. Су­ществовавшая длительное время система подсечно-огневого зем­леделия позволяла расширять пахотные угодья, временно улуч­шать качество земель. Одновре­менно данная система являлась важным фактором наступления человека на пространства леса.

В последующие столетия, с ро­стом населения и расширением хозяйственной деятельности, леса становятся ценным ограни­ченным ресурсом – источником топлива и строительных мате­риалов. В позднесредневековый период истории Руси практиче­ски все леса центральной части страны находятся в собственно­сти вотчинников и государства. Ими распоряжаются помещики, государственные чиновники и крестьянские общины. И это неудивительно – на протяжении большей части истории страны дерево являлось основным, поч­ти единственным строительным материалом. Из него изготав­ливались орудия труда, все не­обходимые в быту вещи. Лишь важнейшие инструменты, нако­нечники сельскохозяйственных орудий ковались из железа. Мед­ную и оловянную посуду можно было увидеть на столах лишь наиболее состоятельных людей. Почти во всех сферах жизни человека господствовало дерево. И не нужно забывать о суровом климате, холодах, господствую­щих большую часть года, – лес издавна служил источником дров, потреблявшихся в огром­ном количестве. Их постоянно требовали и многие виды ремес­ленного производства.

Поэтому, начиная краткий очерк о лесопользовании в Угличском крае, необходимо ещё раз под­черкнуть огромное значение лесов в хозяйстве и быте местных жителей, постоянное взаимо­действие, далеко не всегда скла­дывавшееся в пользу лесных богатств.

Построение города Свияжска. Миниатюра из Лицевого летописного свода XVI века.ГРАД СВИЯЖСК ИЗ УГЛЕЦКОГО ЛЕСА

Окрестности Углича в древно­сти были богаты лесом, а Волга и несколько впадающих в неё малых рек предоставляли воз­можности и способы потребле­ния ресурсов. Поэтому неуди­вительно, что в середине XVI века угличане приняли немалое участие в эпохальных событиях покорения Казанского ханства. Хорошо известна история по­строения в угличских лесах града Свияжска в 1551 году и сплава разобранной крепости вниз по Волге.

Построение города Свияжска. Миниатюра из Лицевого летописного свода XVI века.

В Патриаршей, или Никонов­ской, летописи говорится о под­готовке царя Ивана Васильевича к новому походу на Казань: «И начинает государь и делу ка­сается, призывает к собе диака своего Ивана Григорьева сына Выродкова и посылает его, а с ним детей боярских, на Волгу в Углецкой уезд, в Ушатых вотчи­ну, церквей и города рубити и в судех с воеводами на Низ вести, еже и бысть… Город же, которой сверху привезен, на половину тое горы стал, а другую половину воеводы и дети боярские своими людми тотчас зделали, велико бо бяше место, и свершили город в четыре недели».

Генрих фон Штаден тоже оста­вил описание важного собы­тия: «Великий князь приказал срубить город с деревянными стенами, башнями, воротами, как настоящий город; а балки и бревна переметить все сверху донизу. Затем этот город был разобран, сложен на плоты и сплавлен вниз по Волге, вместе с воинскими людьми и крупной артиллерией. Когда он подошел под Казань, он приказал возве­сти этот город».

Вплоть до ХХ века леса почти вплотную подступали к право­бережной части Углича. Не­большое открытое пространство около южной окраины города именовалось Вспольем. В древ­ности между селом Чурьяковым и Кобыльей (позднее Дивной) горой размещалась принад­лежавшая посадским жителям обширная сосновая роща. Из того дивногорского леса «ис тоя болшой сосновой рощи» по указу царя Алексея Михайловича в 1660-1664 годах была сооружена последняя угличская крепость – внушительные стены с башнями, около столетия окружавшие кремль.

ПО КОЛИЧЕСТВУ ЛЕСОВ – НА ТРЕТЬЕМ МЕСТЕ В ГУБЕРНИИ

Леса в окрестностях города и деревень в прошлом имели и другое, ныне неведомое предна­значение. В них пасли скот. При недостатке земель, в основном используемых для пахотных уго­дий, ближайшие к населённым пунктам леса служили пастби­щами для скота. В Угличском летописце упоминаются три таких пастбища, принадлежав­ших посадским жителям, – к юго-западу от села Чурьякова, за Стрелецкой слободой по Ро­стовской дороге и около Грехо­ва ручья. Эти большие лесные выгоны играли важную роль в хозяйственной жизни посада.

Строительство деревянных домов около Угличской писчебумажной фабрики. Фото нач. ХХ в.

К XIX столетию была собрана точная статистика количества лесов в Ярославской губернии. Подробные данные опублико­ваны в 1808 году адъюнктом Академии наук Карлом Герма­ном. В тот период пространство всех лесов губернии составляло 1.645.944 десятины, что было немногим менее половины пло­щади пахотных земель. Пода­вляющее большинство лесов на­ходилось в частном владении – 1.449.756 десятин. Лишь 196.185 десятин были казёнными.

В Угличском уезде общее коли­чество лесов составляло 171.555 десятин, 136.756 были владель­ческими и 34.799 казёнными. По количеству лесов наш уезд был на третьем месте в губернии, уступая Пошехонскому и Мологскому. Более всего казённых лесов находилось в Ростовском уезде. Они же считались и наибо­лее качественными – пригодны­ми для строительства линейных кораблей. ­

При норме на одного крестья­нина 7 десятин леса в Ярослав­ской губернии эта пропорция не выдерживалась. В Угличском уезде на одного казённого кре­стьянина в среднем приходилось 2,5 десятины леса, а на владель­ческих – по 5,7 десятины.

ЛЕСНАЯ СТРАЖА

К середине XIX столетия ситу­ация кардинальным образом изменилась. В Военно-статисти­ческом обозрении Российской Империи 1851 года сообщает­ся, что «Ярославская губерния прежде изобиловала лесами; но легкость сбыта и нужда в деньгах у помещиков были причинами постепеннаго истребления ле­сов. В настоящее время лучшие леса принадлежат казне, леса же, принадлежащие частным лицам, почти все или дровяные или кустарники; а так как ка­зенный лес продается довольно дорогою ценою и не может вы­держать соперничества в ценах с лесом, принадлежащим частным лицам, то его продается и потре­бляется весьма немного».

В Угличском уезде в тот пери­од 39.366 десятин лесов были казёнными и 45.133 десятины – частными. Из них 730 десятин приписаны к фабрикам и 577½ десятин принадлежали городу. По количеству казённых лесов наш уезд был примерно равен Ростовскому и значительно усту­пал Мологскому. По количеству частных был на пятом месте по­сле Мологского, Любимского, Ярославского и Даниловского уездов.

Для охраны казённых лесов в Угличском уезде существовала лесная стража, состоявшая из 84 полесовщиков и 25 пожарных старост. Стражники избирались из крестьян и работали на обще­ственных началах – без жалова­нья. В некоторых уездах также были немногочисленные лесные объездчики, военные сторожа и стрелки, имевшие оружие и обмундирование.

ГУБИТЕЛИ ЛЕСОВ – ОБЕДНЕВШИЕ ПОМЕЩИКИ

Ф.Х. Киссель в 1840-х годах так описывал состояние местных лесов: «Из древности Углич славился своими огромными и дремучими лесами; время, пожары, близость города, его кожевенные заводы и бумажныя фабрики много их истребили. Мышкинский уезд весь отапли­вается Угличскими дровами и обстраивался прежде его лесом. При всем этом истреблении Угличских лесов Юго-восточная его сторона и Южная изобилуют еще обширными лесами. Впро­чем, нынешняя деятельная про­мышленность проникает уже в трущобу лесов, устроивает заво­ды, чтобы и болотистые леса при­носили должную свою пользу».

Если государство в значитель­ной мере сохранило казённые леса, то крупнейшими губите­лями частных лесов, помимо промышленных предприятий, становились обедневшие по­мещики, стремившиеся за счёт наследия предков поправить своё благосостояние.

Приведём несколько харак­терных примеров. 17 октября 1841 года майор и кавалер князь Иван Михайлович Хилков за­ключил контракт с крестья­нином Миной Яковлевым из Калязинского уезда Тверской губернии деревни Данилово. По условию помещик продавал на срубку дровяной лес, находив­шийся в Угличском уезде при селе Курышине в двух местах: так называемый Господский лес и участок в окрестностях. Всего 77 десятин. Срок вырубки определялся в девять лет с вы­шеписанного числа. При этом Мине Яковлеву запрещалось истреблять молодой лес и косить траву, а помещичьим крестьянам до покоса пользоваться лесными местами. Если Мина Яковлев по истечении девяти лет не сведёт какую-нибудь часть леса, то срок продлялся еще на один год, а далее всё оставшееся обращалось в пользу помещика. Вырубка должна была производиться с одной какой-нибудь стороны и тот участок охраняться Миной Яковлевым, а остававшиеся в целости места быть под присмот- ром крестьян князя Хилкова.

Стоимость каждой десятины леса составляла 42 рубля 85 копеек серебром, а полная сто­имость – 3.300 рублей. Плату следовало вносить в установлен­ные сроки. Помещик обязался не перепродавать лес и не чинить каких-либо препятствий, оста­новок в вырубке.

12 ноября того же 1841 года подполковник и кавалер Нико­лай Авдеевич Супонев заключил контракт с угличским мещани­ном Иваном Ивановым сыном Звездиным, по которому продал на срубку свой собственный лес, находившийся в Мышкинском уезде в пустоши Лазарцево на 47 десятинах, весь без остатку, в продолжение трех лет, ценою за 571 рубль 43 копейки серебром. При этом Н.А. Супонев обязался содержать караул, а И.И. Звез­дин непременно в вышеписан­ное время очистить означенную пустошь срубкою леса.

Как следует из двух приведён­ных примеров, лес продавался без земли, с обязанностью вы­рубки в установленный срок. При этом покупателями высту­пили крестьянин и мещанин, способные организовать работы и заплатить крупные суммы.

Город тоже торговал лесом. Так, в 1854 году была продана на вы­рубку левобережная роща Ры­жечник площадью 29½ десятин.

Лесопильный завод около западной окраины Углича. Фото 1920-30-х гг.ПЕРВЫЕ ЛЕСОПИЛЬНЫЕ ЗАВОДЫ В УГЛИЧЕ

С течением времени в Углич­ском уезде совершенствуется переработка дерева. Со второй половины XIX века строятся ле­сопильные заводы, оснащённые паровыми машинами.

Так, в 1882 году основывается завод Скородумова и Акатова в Сигорской волости, при деревне Чирихе.

В 1888 году – лесопильный завод «П. Свешникова С-вья» в Высоковской волости, близ деревни Сосновки. Им же при­надлежали заводы при деревне Раменки Неверковской волости (1891), при деревне Ревякиной Якимковской волости (1895) и в Ярославле около Московского вокзала (1891).

В Якимковской волости в 1895 году строится лесопильный за­вод Товарищества Ростовской мануфактуры.

В 1896 году также в Яким­ковской волости, близ деревни Чаново, открывают завод братья А. и Е. Каган.

Данные предприятия большей частью специализировались на производстве досок и разных строительных материалов. Они были оснащены небольшими па­ровыми машинами мощностью от 12 до 38 сил, обычно с одним котлом. Численность рабочих составляла от 15 до 30 человек. Работа могла быть сезонной – ежегодно от 150 до 250 рабочих дней.

УЗКОКОЛЕЙКА ОТ БАСКАЧЕЙ ДО…

Особое место в этом ряду за­нимал Юхотский лесопильный завод графа Шереметева в Не­верковской волости при деревне Березино. На нем работали 132 человека. Оборудование состав­ляли паровая машина мощно­стью 50 сил с пятью котлами и два паровоза.

Лесопильный заводПоследний факт заслуживает особого внимания. Дело в том, что владельцы Юхотской воло­сти для вывоза леса построили узкоколейную железную дорогу протяжённостью около 35 кило­метров от деревни Баскачи через Новое село к селу Угольники на берегу Волги. В Угольниках находился наиболее крупный лесопильный завод и там же изготовленный материал гру­зился на суда. О Шереметевской дороге сохранилось немного сведений. Есть упоминания, что она была «американского типа» с деревянными брусьями вместо рельсов и тележками на паровой тяге. Сложно сказать, но в Большесельском районе до сих пор заметны насыпи давно исчезнувшей узкоколейки.

Не все предприятия были ста­бильны – некоторые вновь от­крывались, другие исчезали. В Угличском уезде в начале ХХ века действовали лесопильные заводы графа С.Д. Шереметева при деревне Желудьеве, И.Т. Волкова при деревне Антонове, Товарищества «П. Свешникова С-вья» при деревне Новинки, И.П. Крохинова в селе Неверко­ве, Д.К. Конуркина при деревне Меселово, Т.Д. Глинской и К° у деревни Золотилово и В. Пуго­вишникова в городе Угличе.

Ещё один лесопильный завод был открыт 18 февраля 1907 года Константином Николаевичем Евреиновым. Он находился на берегу Волги в трёх верстах от города, напротив Покровского монастыря. На предприятии действовала одна пилорама про­изводства Финляндского за­вода, приводимая в действие 12-сильным локомобилем завода Бромлея. Материал для распи­ловки поставлялся из местных лесов, в сутки завод вырабатывал до тысячи досок. Численность рабочих составляла 8 человек. Управлял предприятием Фи­липп Ефимович Зайцев.

Лесопильный завод Евреи­новых сгорел в ноябре 1917 года. Вскоре другой завод был построен на западной окраине города около электростанции, возведённой в 1924-1926 годах, и древней Входо-Иерусалимской слободы.

В конце 1930-х годов Волго­строй смёл следы небольшого производства, но положил нача­ло нескольким сопутствующим предприятиям. К юго-западу от города на обрывистом берегу Угличского водохранилища был построен лесопильный комби­нат. Позднее на его месте осно­вывается УЭРМЗ.

ЧТО ОСТАВИМ ПОТОМКАМ?

Так, краткий очерк прибли­жается к современности. К со­жалению, опыт взаимодействия леса и человека весьма печален. С отдалённых времён человек для своих хозяйственных нужд и экономической прибыли вы­рубал лес. Этот процесс стано­вился особенно активным на переломах истории. Обедневшие помещики в период разрушения крепостнического уклада актив­но распродавали и сводили леса. Волгострой ради строительных материалов и расчистки русел водохранилищ свёл огромные площади леса. Наше сегодняш­нее время – тоже не исключение.

Варварские вырубки не сходят со страниц прессы. Как часто, со­брав обильный урожай грибов и ягод среди идиллических красот природы, на следующий год мы встречаем в тех местах уродли­вую картину лесоповала. Ис­чезают могучие берёзы и сосны, а вместе с ними под колёсами тяжёлой техники гибнут кустики черники и других целебных ягод – уникальная экология леса. Не только мир природы, но и орга­нично сосуществовавшие с ним памятники старины становятся жертвами лесных разработок – древнерусский курганный могильник XI-XIII веков, раз­вороченный колёсами машин.

Выше было приведено немало статистики и конкретных фак­тов массированных вырубок в прошлом, но всё же предки со­хранили для нас значительные площади лесов. Надо полагать, они умели бережно обращаться с миром природы – ведь нужно было суметь вырубить дровя­ной лес, сохранив при этом молодую поросль и траву для сенокоса! Не оставляли пред­ки ни гниющий валежник, ни срубленные сучья. В первую очередь на дрова должен был идти бросовый материал.

Еще в «Статистическом опи­сании Ярославской губернии» 1808 года говорилось о вы­борочной рубке для пользы государства и без вреда лесу деревьев определённого раз­мера и возраста «по правилам лесоводственнаго хозяйства». Лесная наука и опыт формиро­вались со временем. Главный вопрос – сколь велико и богато будет наследие, оставляемое потомкам.

Евгений ЛИУКОНЕН

«Угличанин» №44 (497) от 09.11.2016 года